Елена Стишова («Искусство кино»):
“Человеческое, слишком человеческое” не проходит в современном искусстве, культурологи не раз объясняли, почему открытые чувства табуированы — на экране тоже. Потому прежде всего, что человечество оставило в прошлом гуманитарный мир и его ценности. Если вы все-таки настаиваете, что гуманистические ценности существуют, то ни в коем случае не давите на слёзные железы, придумайте остро современную форму, максимально дистанцируйтесь от зрителя, и тогда, может быть, у вас получится. Сергей Ливнев выбрал фатальную стратегию: снял традиционную психологическую драму, да ещё и с “мыльными” обертонами (злодейка мать, иголка в голове младенца). Сегодня в цене обсценное, непристойное. Половой акт на экране — крупно и в ракурсах — выглядит более стильно, чем разверстая душа героя».
Сергей Сычёв («КиноПоиск»):
Конечно, в сюжете “Ван Гогов” много выдуманного. Начать с того, что вместо матери тут отец (просто потому, что Ливневу не удалось найти подходящую актрису) — великий дирижёр (Даниэль Ольбрыхский), эгоцентрик, который даже не может запомнить, чем конкретно занимается его сын (Алексей Серебряков). А тот уехал в Израиль и стал востребованным современным художником. Характер отца, и без того невыносимый, стремительно ухудшается и переходит в старческую деменцию. Сын оказывается рядом, и начинаются взаимные обвинения, которые, конечно, должны привести к примирению».
Трейлер фильма «Ван Гоги»
Алиса Таёжная (The Village):
Это неспокойное кино не в силу своих достоинств, даже при условии, что написано по личному опыту, о чём Ливнев откровенно рассказывает в своих интервью. Двое бранящихся упрямых людей (в компании выдающихся актрис на втором плане: Коренева, Немоляева, Негода) — безусловно, портрет кризисной родины, где люди (необязательно разных поколений) в принципе разучились говорить и слушать и предпочитают брюзжать и нападать друг на друга. Но иллюстративность Ливнева, в которой нельзя было заподозрить его остроумные, едкие и до сих пор актуальные ранние фильмы, убивает зрительское любопытство и губит всё живое, что изредка мерцает в этом кино».
Андрей Плахов («КоммерсантЪ»):
И всё же в первую очередь это фильм-дуэт двух выдающихся актёров. Об их уровне говорит уже то, что Ольбрыхский — лицо созданной Анджеем Вайды “польской школы” — и Серебряков — неповторимо русский нутряной персонаж — без всякой натуги перевоплощаются в евреев: в их органичности не возникает даже тени сомнения. Кстати, “Ван Гоги” — лучший ответ “квасным патриотам”, клюющим Серебрякова за “антирусские высказывания”. Универсальный актёр, как и его герой,— человек мира, стоящий несоизмеримо выше политической возни. Таков и Ольбрыхский: человек европейских убеждений и ценностей, который в то же время никогда не относился всерьёз к русофобии польских консерваторов и охотно снимался у наших режиссёров, если ему предлагались интересные роли».
