Александр Котт: «Слепой человек начинает верить всему и всем»

Да, я с ним познакомился, пришел к нему домой, стал снимать его на видео. Он не видел, что я его снимаю, мы долго разговаривали, он рассказал мне много сокровенных вещей. Плакал, улыбался. У меня перед глазами будто прошла вся его жизнь. И так получилось, что я узнал о судьбе человека, который для меня был, словно с другой планеты.

Он был знакомый моих знакомых. На самом деле, он известный продюсер, живет в Лос-Анджелесе, он русский с Украины. Ему было что терять. У него замечательная жена, она Мисс Харьков или что-то в этом роде, красотка. Сам он – продюсер шикарный, у них дети-близняшки фантастические. И, конечно, после этого он по-новому взглянул на жену, на детей. Мы ездили к ним в гости. Жена его молодец, она сильно его вдохновляет, она его надежда и опора.

Когда он ослеп, он наоборот, приобрел многое. Но это история обыкновенного человека, не хотелось брать такого героического парня, воевавшего в Чечне, потерявшего зрение, наоборот, хотелось подчеркнуть, что такое может произойти с каждым – инсульт с неудачным исходом, например.

Конечно. Слепой человек начинает верить всему и всем, у него просто нет другого выхода. Ему интересно, что происходит там, за границами зрения. И с курьером они все говорят искренно, никто никому ничего не должен: можно говорить что угодно и спрашивать что угодно.

Честно говоря, когда я снимал, я об этом не думал. Хотелось, чтобы было не как про инвалидов, значит, комедия. Хотелось, чтобы любил по-настоящему, по-звериному, значит, драма. Я не пытался специально играть с жанрами. Вы знаете, наша жизнь, вот с утра до вечера – и комедия, и драма, и даже триллер. В этом полнота жизни. Формальной задачи соединить разнообразные жанры у меня не было, просто предлагаемые обстоятельства диктовали этот жанр. Но здорово, что вы это увидели. Я теперь буду всем рассказывать, как я экспериментировал с жанрами.

Назвать Бильжо комиком – это смело, хотя да, для всех он такой Петрович, трогательный психиатр. Мне просто нравятся неожиданные решения, не общеизвестные заготовки. Ясно, что врач мог быть такой классический доктор, страдающий. Но Бильжо был очень крутой, практикующий врач-психиатр, с ним все считались. Это его стихия. Он, в этом смысле, прекрасно ориентируется в пространстве. И потом, понимаете, когда мало героев в фильме, хочется, чтобы у каждого была своя зона обаяния, узнавания.

Было много названий, но мы остановились на этом, потому что, во-первых, это красивое слово.

Да, а во- вторых, название «Слепая любовь» мне показалось слишком сладким. Самое первое название было «Зов надежды», оно мне близко, потому что под таким названием шел сценарий.

Согласен, есть в нём ощущение старомодности, как будто это будет такой ретрофильм. А «Инсайт» - это очень точное по смыслу название: человек в стрессовой открывает для себя новые миры, перерождается для новой жизни.

Мы ее закончили так, как закончили. Кино – это живой организм, в замысле оно одно, на съемках другое, на монтаже третье. Изначально мы снимали другой вариант финала. Но мы поняли, что это кино должно быть именно с таким финалом.

Конечно, и это связано не только с нашим фильмом, а с теми людьми, с которыми мы успели пообщаться. За десять тысяч рублей незрячие едут из дома, из пригородов, чтобы отработать свои шесть часов, и все ради общения, ради того, чтобы быть полезными, нужными, чтобы не сидеть дома и не чувствовать себя инвалидами. Лишь бы работа, лишь бы занятость, лишь бы нужность была. Есть среди них и счастливые люди, с детьми, с внуками. Я, естественно, стал по-другому на все на это смотреть. Были у нас страшные кадры, которые я не стал вставлять, когда они рассуждают о том, когда именно лучше ослепнуть. Одна женщина там говорит: «Лучше ослепнуть в детстве», - и мне эта фраза кажется страшнее, чем «лучше родиться слепым». Тогда ты еще не познал всю прелесть этого мира и можешь воспринять все как данность. А вот, когда один миг – и ты слепой…Впрочем, фильм всё равно не об этом, а о большой любви.