«История одного назначения» уже в кино. Отзывы критиков

Именно то, что Толстой в фильме — лишь один из участников драмы, ставит его в равные условия с другими героями. Это даёт нам возможность оценивать его слова и поступки объективно. Толстой тут выступает не в роли писателя, он не “над ситуацией”, что привычно для его творчества, а внутри неё. И слова Толстого — его главное оружие — в ситуации жизненной драмы весят не меньше, но и не больше, чем слова других. Само время также выбрано удачно — 1860-е годы, пореформенные; Толстой уже известен, но еще вполне молодой по нашим меркам (38 лет) человек (в его роли — актёр Евгений Харитонов). И даже борода у него совершенно хипстерская. Авторы сознательно не желают “воспроизводить эпоху”, давая понять, что это и невозможно, и не нужно. Они создают как бы набросок эпохи, намёк на Толстого, но именно это парадоксальным образом и делает ситуацию живой».

Перед нами — едкое, горькое, злое и крайне точное размышление о либерализме в России. Прекраснодушный мягкосердечный идеалист Колокольцев (впечатляющий дебют Алексея Смирнова) хочет, чтобы его любили и уважали: командиру он несёт бутылку кларета, солдат освобождает от строевой подготовки и пытается открыть для них школу. Но и перед папенькой-генералом (привычно импозантный Андрей Смирнов) трепещет, и карьерного продвижения тоже страстно желает. Он первым хочет встать на защиту писаря — и первым же пасует перед обстоятельствами, оказываясь слабее окружающих его отнюдь не либеральных офицеров-солдафонов».

Кто ждёт от Авдотьи Смирновой костюмную мелодраму, помня её лирические опыты, будет серьёзно удивлён. “История одного назначения” - мрачный, меланхоличный, неторопливый фильм. Конфликт прописан очень внимательно и аккуратно, парадокс подчёркнут: все персонажи, от основных до эпизодических, люди по-своему приличные и достойные, но обнадёживающие частности почему-то составляют безнадёжное целое».

Тут, пожалуй, стоит притормозить, хотя мне было бы приятно и целиком пересказать этот фильм, который начинается как комедия положений, стремительно набирает обороты и, словно поезд — главного героя, с комфортом и интересной беседой уносит зрителя куда-то за пределы его ожиданий: с шуточками-прибауточками комедия перерастает в coming-of-ageдраму, а затем набухает самой настоящей трагедией, которая во всей своей неразрешимости формируется из неприятных, но вроде незначительных поступков, мелких промахов, негодных выборов, душевной лености, самооправдания, мягкотелости и бытового соглашательства — в общем, всего того, что представляет собой обычная жизнь любого человека. Даже самого симпатичного. И мы будем следить за терзаниями этого Человека — то в обличии молодого Колокольцова, то в обличии Толстого, а то и в виде разжалованного прапорщика Стасюлевича, старого знакомого графа и нового сослуживца столичного поручика — честного человека, по русской привычке заливающего глаза водкой. Драматургия фильма (сценарий написан Авдотьей Смирновой совместно с Анной Пармас) выстроена таким образом, что главного героя выявить трудно — все, кого фиксирует камера, соучастники одного преступления».

Формально главный герой здесь — это поручик Григорий Колокольцев. Молодой человек либеральных взглядов, генеральский сынок, которому можно говорить и делать практически все (его никто не тронет с таким папой). Он пародия на современных либералов, наивный человек, которому совесть не позволяет мириться с несправедливостью мира, но мудрости для постижения его законов тоже пока не нажито.».

“История одного назначения” – это, как всегда у Авдотьи Смирновой, литературоцентричное кино, с сильным сценарием, точным текстом. Оно не желает становиться байопиком о Льве Толстом, но в сценах в Ясной Поляне освобождает наконец частную жизнь писателя от прилипших к ней со временем клише. Брак Толстого с Софьей Андреевной (её играет Ирина Горбачева), который принято оценивать по последним, самым тяжелым годам их совместной жизни, показан здесь живым и счастливым, их повседневная жизнь – полной сложностей и радостей, бытовых проблем, споров и примирений, разговоров обо всем на свете, любви. Но если “История одного назначения” и начинается как идиллия, то по мере того, как история несправедливо осужденного писаря всё больше занимает писателя и его приятеля поручика, фильм становится безжалостнее и жёстче».

Наверное, “История одного назначения” будет и восприниматься, и награждаться как политический жест. Как что-то вроде “Сибирского цирюльника”, но снятого не аристократом-государственником, а просвещённым декабристом. Но фокус фильма в том, что одного верного вывода из него не сделать. Это настолько всеобъемлющий снимок действительности, что каждый найдёт в нём свою правду. А кто-то и не станет ничего искать, удовлетворившись очень сильной историей про человеческие поступки. Людей творческих, например, утешит лукавая мысль, что пускай всё вокруг и тщетно и ничто не поддаётся реформам, зато на этом фоне можно взять да и дописать свою “Войну и мир”».