“Мумию” можно рассматривать и как аллегорическую историю “плохого парня” с большим сердцем, который никак не может сделать окончательный выбор между “правильной” красавицей и роковой соблазнительницей. Тем более, первая норовит втянуть его в опасную игру, а вторую можно пожалеть за нанесённые в детстве психические травмы. Опыт показывает, что исход в подобных “треугольниках” бывает достаточно непредсказуемым. Отсюда – эксцентричный финал картины, который хоть и разочарует моралистов, но станет отличным заделом для возможного сиквела».

Тем не менее, в “Мумии” определённо что-то есть. Пасмурная, осознанно бульварная и отважно гуляющая по самому краю подросткового возрастного рейтинга PG-13, она освежает хотя бы тем, что не очень-то похожа на типичный летний блокбастер последних лет. В нашу эпоху бесконечных сиквелов, ремейков и ребутов, “ребутящих” главным образом имена на постерах, это кажется глотком свежего воздуха. Впрочем, это ощущение всё-таки немного иллюзорное – как ни крути, а “Мумия” родом с той же самой фабрики, где штампуют свои бургер-блокбастеры все остальные».

Для разнообразия среди героев есть доктор Джекил (ну, понятно, он же злой Хайд), который похищает мумию для исследований. Джекила играет Рассел Кроу, и нельзя сказать, что это блистательная роль. Том Круз с ботоксным лицом молодого человека без морщин (и это в 55!) не кажется хотя бы немного интересным, играя своего Мортона. В самом начале картины есть короткая перепалка с сексуальным подтекстом о ночи, проведённой его героем с блондинкой Дженни. Это, собственно, и весь юмор, заложенный в сценарии. Есть немного взрывов, погоня на грузовике, крушащийся Лондон – но осадок все это зрелище оставляет довольно смутный… Не говоря уже об укушенных мумией зомби, которые сбежали, кажется, из первого сезона “Ходячих мертвецов”».

“Мумия” - это китч. Фильм с дорогим фасадом и скромным наполнением. Философские проблемы затрагиваются не ради постановки вопросов, но ради красоты отделки (и как повод для шуток). Всё это не случайный эффект – режиссёр “Мумии” Алекс Куртцман ранее написал сценарии десятка крупнокалиберных блокбастеров; таких людей можно подозревать в чём угодно, кроме наивности. Ничего унизительного в признании “Мумии” китчем для фильма нет – хуже, когда блокбастер неловко притворяется драмой. И большая часть претензий в адрес “Мумии” будет спровоцирована именно обманутыми ожиданиями. Рекламная кампания представляла “Мумию” фильмом без шуток, притом что вкрапления самоиронии – лучшее в картине».

По сути, все опять упирается в дефицит идей. Скрещивание трансгендерного ребута, супергеройского кино, хоррора, Тома Круза и размашистых спецэффектов - хитрая уловка, с помощью которой в данном случае проблема со скрипом обходится. Как летний блокбастер, альтернативный бесконечным противостояниям сверхлюдей в цветных костюмах, "Мумия" работает нормально, не балуя сюрпризами и давая ровно то, что показано в трейлерах. Лондон - взрывается, Круз - прыгает и скачет, свирепая мертвячка - двойными зрачками зыркает. Но обещали-то возрождение классических монстр-мувиз, а в Аманет больше от злодейки Чаровницы из "Отряда самоубийц", чем от настоящего монстра».

“Мумия” мало отличается от фильмов, которые крутят в дневной ротации по выходным на “Первом мистическом” или “Остросюжетном ТВ”: это безобидное одноразовое кино для шумной компании на даче, ленивых выходных на кухне или куриных крылышек с доставкой на дом. Сценарист “Трансформеров” и “Стартрека” должен был решить две задачи: с одной стороны, раскрутить рассказ про египетскую мумию так, чтобы история про пятитысячелетнее проклятие смотрелась живо. С другой — напридумывать кошмариков, из-за которых захочется отправиться на сеанс в 3D. Со второй задачей он более или менее справился: трупы с закатившимися глазами, мумии с отличной растяжкой, компьютерные вороны и жуки, а еще несколько крупных планов, берущих эффектом неожиданности, — подпрыгнуть с попкорном на фильме хочется не раз и не два. Отдельное удовольствие — Том Круз, издевающийся в своей роли над своим мачистским образом, с десяток раз зависающий в кризисной ситуации с репликой: “Я думаю” — или кричащий в пустоту: “Кто здесь главный?” Сердце радуется, когда он снимает в переулке компьютерных крыс или шарахается от нарисованных призраков. Так же тепло на душе становится, когда Рассел Кроу с серым лицом кричит: “Все дамочки будут нашими”. Но зачем-то главный герой (за которым сам Круз наблюдает с ухмылкой) — пластмассовая копия Индианы Джонса — к концу фильма начинает рефлексировать о победе Добра над Злом (именно с большой буквы) и теряет всё свое обаяние».