Андрей Мерзликин: «Мой персонаж очень много завидует, злится и ругается»

Нет, я дебютант. И поэтому меня переполняют, как и в любом деле, которое ты делаешь в первый раз, такие детские, положительные эмоции. Для меня приоткрылась некая завеса, шторка, когда человек узнаёт, как же делается мультипликационный фильм. В данном случае, для меня было откровением, что сначала готовится сценарий и пишется голос. То есть, мы сначала персонажа озвучиваем, даём ему жизнь, а уже потом рисуется видеоизображение под тот голос и интонации, которые сложились во время озвучания. Для меня это было так неожиданно! Я думал, что сначала рисуют, а потом уже озвучивают. Как это принято, например, в кино: сначала снимаешь, потом озвучиваешь. А тут всё наоборот. И это, конечно, необычайно интересно - участвовать в процессе придумывания, когда ты голосом ищешь какие-то характеристики, психологические нюансы. Не такие, как в кино – не полутона, а такие ярко выраженные, харизматичные нотки. Мой персонаж очень много завидует, злится, ругается. Он там и яростный бывает, и очень льстивый. Эти психологические приметы просто творчески было интересно искать. И обстановка очень камерная. Ты остаёшься один на один с микрофоном, в наушники тебе там режиссёр делает какие-то комментарии, работа идёт в очень комфортных условиях. От дубля к дублю можно спокойно пробовать разные интонации, бояться нечего, всё очень смело. Мне очень понравилось, и я надеюсь когда-нибудь этот опыт повторить. Я бы, по крайней мере, этого очень хотел.

Так это в кино, а в мультипликации мы имеем дело с детьми и со взрослыми, которые хотят пока остаться детьми. Поэтому история рассказывается без всяких подводных камней, без всяких тайн, которые нужно раскрывать. Всё очень просто, сценарий в мультипликации всегда очень линеен, понятен. Ребёнку нужно дать разобраться, кто здесь главный герой, кто несёт функциональную особенность быть отрицательным героем, кто друг главного героя - как в данном случае мы видим Балабана такого, который рядом постоянно. Так что здесь я абсолютно понимал, что хоть от меня и требуется голосом «оборганичить» ту или иную эмоцию, она не должна быть гипертрофирована, когда можно сказать: да, он переиграл (в озвучании это тоже всегда чувствуется). Она должна быть точно эмоционально окрашена. Если герой завидует, подхалимничает, радуется, грустит, то это должно быть понятно. И всё это нужно искать в оттенках своих голосовых возможностей. Я вот работал над отрицательным персонажем и сделал всё возможное.

В данном случае микрофон был моим зрителем, моим слушателем, которому я пытался что-то передать, рассказать. У меня были понимание истории и режиссёр, который помогал мне двигаться в этом направлении. И такой вот троицей мы и существовали, за один день я озвучил своего героя. Это оказалось очень просто и даже чуть быстрее, чем я мог предположить. То есть никаких особенных трудов, мучений и выдирания волос на голове не было. Я думаю, это другого рода мультипликация, такие переживания тоже могут быть, если бы мы работали над Кафкой или над переживаниями героев в сказках Шварца.

Это, и правда, не очень комфортная вещь, когда ты не слышишь интонаций своего партнёра, с которым ты разговариваешь. И только уже в кинотеатре, ты можешь услышать, как на самом деле он тебе отвечал. В театре и в кино такая ситуация невозможна. В театре очень важно слышать интонацию друг друга, она рождает энергию в собеседнике, и получается то, что мы называем живой диалог, живая беседа. Когда интонация заряжается от эмоций твоего партнёра, той энергией, которой он тебя подзывает. Но такая вот особенность у озвучания: мы не слышим партнёра, но мы его себе придумываем, мы его домысливаем, творчески представляем.

Я не страдаю самолюбованием – что-то удалось, что-то нет. Это уже вопрос личного творческого восприятия. Возможно, какие-то вещи можно было сделать более эмоциональными, тем более, драматургия нам это позволяла. Но из-за того, что мы друг друга не слышим и не видим, каждый из нас боится немного вперёд стартануть. А вдруг ты будешь ярче выглядеть на фоне другого, и это будет выглядеть немножко глупо? Когда один человек в присутствии других громче разговаривает, он выглядит не очень умно. Ты пытаешься держать себя в рамках. А всё-таки в мультипликации можно не бояться, эти рамки можно отпускать, себя эмоционально проявлять. Но, опять же, здесь мы в руках режиссёра целиком и полностью. Он контролирует всю ситуацию, и если его это устраивает, то так оно и надо. Все взятки гладки с режиссёра.