Рэйф Файнс: «Характер каждой отдельной личности - вот что интересует меня»

Прежде всего, меня впечатлило стремление этого молодого человека добиться успеха в роли танцора балета. Мне знакома его уверенность в том, что его ремесло — именно то, чем он должен заниматься в этой жизни. Рудольф был простым мальчишкой из бедной семьи, без достойного образования, но с глубоким чувством того, что его судьба заключается в самовыражении через творчество и в балетном танце. Разумеется, я ознакомился с его полной биографией, но период его детства и юности задал тон всему фильму. Еще в юном возрасте он сделал много непростых решений, и теперь черёд зрителей решать, правильно ли он поступил тогда, или нет.

Нет, не сказал бы. Я преисполнен любопытством, когда дело касается русской культуры, да и мировой культуры в целом. То, что происходило со мной в России за все эти годы, обогатило меня. Работа, съемки, дружба с талантливыми людьми. Есть и такое, о чем мне совершенно неизвестно. Но находиться здесь всегда приятно.

Сперва стоит отметить, что я с великим удовольствием принял участие в нескольких масштабных франшизах. Очень трудно добиться финансирования для небольших независимых фильмов. Если в вашей фильмографии значится работа в знаменитой франшизе — вам повезло. Так вы становитесь более заметным. Стыдно даже говорить о таком, но моя роль в Гарри Поттере помогла мне получить финансирование для других моих проектов. Я очень рад, что мне досталась роль Волан-де-Морта. Участие в фильме про Джеймса Бонда тоже можно считать огромной удачей и честью. Благодаря этому, мои артхаусные проекты увидели свет.

Как режиссёр, я довольно часто вспоминаю опыт работы со Стивеном Спилбергом. Он живой, энергичный, страстный творец. Съемочные дни проходили незаметно, благодаря его способности быстро принимать решения без каких-либо проволочек. Также, я часто вспоминаю Энтони Мингеллу, режиссёра фильма «Английский пациент». Он вёл себя совсем иначе. У него был такой мягкий, расслабленный, неповторимый подход к творческому процессу. Он давал актерам свободу импровизировать, предлагал переснять ту или иную сцену, чтобы посмотреть потом, как будет лучше. На ум приходит еще один режиссёр, венгр Иштван Сабо, создатель фильма «Мефисто». Он указал мне на силу и важность крупного плана. Когда я встретил его в первый раз, он сказал мне, что история кинематографа, по сути, это история крупных планов. Зритель лучше всего считывает мысли и эмоции героя по выражению его лица. Конечно же, редко удается снять идеальный крупный план с одного дубля, но я вспоминаю слова Иштвана, и продолжаю работать.