«Кинотавр»-2018: «Лето» - необычный для Кирилла Серебренникова фильм

У ратующих за биографическую точность снова тяжелый день. «Лето» - не для них. Виктор Цой, Майк Науменко, Борис Гребенщиков в фильме – в первую очередь, не исторические фигуры, а символы свободомыслия. Те, кто сомневается в каждом шаге, но всё же не останавливается. Для кого новый альбом – не регалия, а то, что нужно изжить, чтобы в голове зазвучали другие песни. При этом Серебренникова волнует свобода внутренняя, а не внешняя: зашоренный советский цензор в нелепых очках появляется всего пару раз – и без шансов на успех.

Из двух часов «Лета» песни занимают часа полтора. Это кинопоэма, где солнечные блики на лицах важнее сюжета, а постоянное движение камеры делает мечтательной любую сцену. Оператор Владислав Опельянц для Серебренникова – его личный Эммануэль Любецки (см. «Древо жизни», «К чуду»).

Фрагмент фильма «Лето»
У такого подхода есть побочный эффект. Два часа для «Лета» - очень много. У фильма то ли десять развязок – то ли ни одной. Упоительные операторские кульбиты опасно граничат с самолюбованием. В принципе «Лето» могло длиться хоть пять часов – нет смысловых акцентов, удерживающих фильм в берегах. Цой, как известно, жив, и повествование не требует жирной точки, но синтаксис никто не отменял.

Серебренников продолжает пробовать – у фильмов разные темы, интонации. Нет «типичного фильма Серебренникова». И если, скажем, Звягинцева или Германа-младшего на протяжении карьеры хвалят и ругают за одно и то же, то Серебренников в этом плане неуловим. Можно хвалить, можно ругать, но ярлыки отклеиваются.

Трейлер «Лета»